Касимовское городское благочиние

О возрождении Казанского монастыря

игумения ФеодосияВ далеком семнадцатом веке в Касимове был основан Казанский женский монастырь как благодарность за исцеление и ковчег для хранения одноименной чудотворной иконы Богородицы, принесенной старицей Иустинией из Казани. Со временем он перенес и свой взлет, и свое забвение. Были полностью разрушены два прекрасных каменных храма и часовня царевича Иакова. О возрождении Казанского монастыря расскажет настоятельница - игумения Феодосия (Дикарева).

А где же монастырь?

Когда по приглашению епископа Дионисия несколько сестер впервые приехали в Касимов и зашли во двор, где сто лет назад еще был Казанский монастырь, первым делом они увидели жилую четырехэтажку. М. Феодосия осмотрелась и удивленно воскликнула: «Владыка, а где же монастырь? Что ж тут восстанавливать?». А он ответил: «А как же в Дивееве? Матушка Сергия тоже так начинала». Гостьям хотели снять небольшой домик, но его хозяева вдруг отказали. Тогда дали на время пустующую квартирку в старом фонде около Благовещенского храма. Когда приходили посетители, то утверждали, что здесь вполне можно снимать кино про войну без декораций. А каждое утро соседи начинали не с физзарядки, а с курения под окнами и нецензурной бранью. Так сестры в Касимове прожили два года.

- Мы приехали втроем в июле, на Казанскую, - рассказывает м. Феодосия. - Через два месяца нас вызвали в администрацию города и сообщили, что могут передать старое здание, которое в то время находилось в аварийном состоянии. Было два пути: снести или передать епархии. Мнения разделились: кто был «за», кто-то «против», не веря в то, что здание можно восстановить. Большинством голосов городской думы оно было передано нам. Нашлись и люди, которые сделали первые вклады. Монастырь — это церковные службы, молитва. Монастырская служба очень красива, без сокращения. Кто почувствует вкус монастырского пения, тот получит такую пищу для души. Надо, чтобы и люди приходили, оказывали помощь в церковном чтении и пении. В монастыре Литургия идет не больше двух часов, всенощная, если по полному чину на два хора, проходит около четырех, в малой обители — три часа. Изюминка монастырского пения — канонарх. Какую церковь чаще выбирают? Где пение красивое. Монастырское пение сдержанное, акцент делается не на пышность, а на молитву. Нас игуменья учила, чтобы во время пения каждое слово было слышно и понятно, и шутила: «А то вы передовицу из газеты споете, и никто ничего не поймет».

- Сколько сейчас в Казанском монастыре монахинь?

- Всего трое: еще мать Иоанна старенькая из Николы, мать Мария — моя постриженица из Сибири. Там она поступила в монастырь, потом переехала из Шамордина.

Дочь стала духовной матерью

- М. Феодосия, Ваши родители не были против того, что Вы поступили в монастырь?

- Мне было 26 лет, когда я уходила, говоря маме: «Пока берут, надо идти». Я настолько привыкла к церковным службам! А в монастыре и ехать никуда не надо. Я-то работала в Москве на другом конце от храма. А в монастыре и живем тут, и церковь рядом. Что еще надо человеку? Мама поначалу скорбела, но мне отцы говорили: «А ты молись, и Господь приведет». Так и получилось. Это привело ее в церковь. Она прожила 76 лет, а потом сильно заболела. В то время я уже вернулась из Сибири, где также восстанавливала монастырь, в Шамордино. Врачи сказали, что у мамы рак кишечника. Но затем не подтвердили диагноз. Маме был нужен уход и диета, она сама не справилась бы. Я предложила поговорить с игуменьей, чтобы маму определили в богадельню, матерей монахинь не бросали одних. А потом как-то батюшка сказал: «Что же она живет у нас около полугода и не пострижена? Может, мы ее пострижем?». Она согласилась: «Я на Господа полагаюсь во всем и на вас». Во время пострига нужна духовная мать. Ей стала… я, родная дочь. Когда я уходила в монастырь, у старшей сестры было пятеро детей, поэтому я обрадовалась, что мама поступила к нам. Я за ней стала ухаживать, ей стало легче. Всякий раз она говорила: «Мне теперь только до Пасхи дожить», а потом «До Успенья..». Она прожила 80 лет и почила 30 сентября.

- Как Вас Владыка уговорил сюда приехать?

- Он сказал, что сначала хотел мужской монастырь открыть, посоветовался со старцем, но тот сказал: «Лучше женский. Женщины быстрее восстановят». Я тогда не ожидала, что храма нет вообще, даже разрушенного. Но Владыка был настроен оптимистично.

- Не испугались. А ведь могли бы уехать…

- Когда я посмотрела на этот домик, то подумала, что его можно было бы как-то оборудовать под монастырское жилье. Четырехэтажку трогать нельзя — там много людей живет. Когда мы в Сибири начинали восстанавливать Иоанно-Введенский монастырь, там тоже был один корпус и домовая церковь. Мы устроили кельи и домовую церковь, года два-три там молились. Большие церкви надо было восстанавливать – капитальный ремонт, крыша, купол... Здесь поставить новую – даже места нет. В идеале – лучше восстановить Казанскую церковь.

- Как вы выживаете? Кто-то помогает?

- У меня были знакомые по Сибири в Питере, в Москве, которые занимаются бизнесом. Я их всех обзвонила с предложением начать восстанавливать другой монастырь. Люди верующие, конечно, понимают, что монастырь – это молитва за них. Если они вкладывают – за них молятся, у них дело идет, производство и бизнес развиваются.

Ради будущего

- А Вы чувствуете покровительство царевича Иакова?

- Даже по мелочам. Выходишь утром и не знаешь, что будет днем. Помолишься у его могилки и чувствуешь, что дальше все легко идет. У нас было чудо, когда закончились первые работы: крышу перекрыли, восстановили фундамент. Чувствуем, что дальше не идет. Я куда ни пойду – помогите! - все отказывали. Тогда и царевичу Иакову, и святителю Николаю, святителю Спиридону молились, чуть не каждую неделю ездили к Матронушке – святые, помогайте нам! И в один прекрасный момент нам нашли Василия Афонюшкина. Когда его специалисты увидели, что это не простой дом, решили, что все надо делать с душой, потому что это для Бога. Как они старались! Владыка плитку, скамейки, двери выбирал, чтобы все красиво было. Выпестовали здание, как ребенка. Они начали работы в сентябре, а 22 декабря на Нечаянную Радость (празднование иконы Богородицы – прим. редакции) уже было освящение домовой церкви. За три месяца сделали и такую красоту!

- Задача монастыря в том, чтобы постоянно была церковная служба?

- Нужны люди, которые молятся. Монастырь для того, чтобы люди посвящали себя Богу. Сначала они будут на службу приходить, будут участвовать в пении, чтении, а потом, может, кто-то и совсем останется. После каждой службы мы устраиваем чаепитие и беседуем.

- А какой устав Вы взяли за основу?

- Шамординский устав. Только без ночных служб.

- Есть ли случаи помощи по молитвам перед Казанской иконой Божией Матери? Я видела на ней украшения.

- Да, перед Казанской иконой молятся. У нас есть частица мощей великомученика и целителя Пантелеимона. Онкологические больные приходили, просили помолиться, говорят, облегчение было. Когда подают на акафист Казанской о болящих, а их много, то говорят, что болезнь проходит, разрешаются неурядицы. Акафист мы читаем каждый день, молимся за всех людей, кто просит помолиться. У меня есть задумка – пригласить людей вместе читать акафист, чтобы они сами помолились Божией Матери.

- Есть ли сейчас новые сведения о царевиче Иакове?

- Нет. В советские времена были страшные репрессии. Священномученик Николай и мученик Владимир Правдолюбовы записывали сведения о помощи по молитвам царевича Иакова - их за это посадили. И с тех пор обрывается ниточка. Люди боялись об этом говорить, даже на каком кладбище перезахоронили царевича Иакова - неизвестно. Церкви разрушили до основания. Если спросить тех, кто здесь живет, они даже не знают, что дом стоит на месте храма. А ведь какой монастырь был! Больше двухсот сестер. Они же здесь жили, молились. Некоторые после заключения доживали в Касимове. Иногда услышишь незнакомое пение, а в ответ говорят, что так «матушки казанские пели». В монастыре особенная молитва, сильная. Человек сюда приходит, чтобы себя полностью Богу отдать. Мужчина в монастыре может хоть какую-то карьеру церковную себе построить: игумен, архимандрит, архиерей… А монахиня – это все. Что мы перед Богом значим? Монахиня себя отдает полностью, только для будущих венцов. Чем больше человек здесь подвизался, чем больше он угодил на земле, тем больше он прославится в Небесном Царстве. Монахини там не забыты, их молитвами и мы сейчас восстанавливаемся. То, что наш монастырь возрождается, мне напоминает дуб Мамврийский: кажется, все - высох, а каких-то два росточка появились – и живой! Так и здесь: люди забыли про монастырь, а он, как зеленая веточка, возрождается.

Восстановление духовной жемчужины Касимова легло на хрупкие женские плечи монахинь. Их мало. Им одним это не под силу. Нужна действенная помощь от нас.

Марина МУРАВЬЕВА

Фото Ольги Поляковой и из архива

Из группы Новости Касимова в газете "Мещерская новь"

Поиск по сайту

Икона дня

Календарь

Архипастырь

vladyka

Карта благочиния

karta

Система Orphus